Криптономикон, часть 2 - Страница 119

119

Мало кто понимает, что пятьдесят процентов своего времени ученый работает внерациональными методами.

Озарение, как вспышка молнии, длится всего секунду. Обычно оно приходит, когда дешифровщик измучен трудной задачей и мысленно перебирает уже испробованные безуспешные пути. Внезапно его осеняет, и он в несколько секунд находит решение, которое не мог отыскать за долгие дни упорного труда.

Рэнди больше всего нравится:

Что до удачи, есть старая горняцкая поговорка: «Золото там, где ты его нашел».

Все хорошо, но после нескольких нажатий клавиши «Page Down» он утыкается в бесконечные ряды случайных букв (какие-то дочисловые методы дешифровки). Ясно, что авторы не привели бы их, если бы не хотели преподать читателю полезный урок. Рэнди с тоской осознает, что, не научившись читать эти ряды, не выйдет даже на уровень начинающего дешифровщика времен Второй мировой. Для примера приведены сообщения вроде «ОДИН САМОЛЕТ ПРОПАЛ НАД МОРЕМ» или «НЕ УДАЕТСЯ УСТАНОВИТЬ СВЯЗЬ С СОРОК ПЯТЫМ ПЕХОТНЫМ ПОЛКОМ ТЧК». На взгляд Рэнди это мура, пока он не вспоминает, что авторы книги жили в эпоху, когда самолеты действительно пропадали над морем и пилоты не возвращались к своим близким, а человека, назвавшего это мурой, вероятно, пожалели бы, или начали сторониться, или даже отправили к психиатру.

Вспоминая Честера, Рэнди чувствует себя последним ничтожеством. Интересно, разбитый «Боинг» под потолком — просто колоссальная пошлость или некое Заявление с большой буквы? Возможно ли, что задвинутый технарь Честер на самом деле — глубокий мыслитель, поднявшийся над предрассудками своего времени? Эти самые вопросы пространно обсуждают серьезные люди, вот почему статьи о доме-музее то и дело появляются в самых неожиданных местах. Рэнди гадает, произойдет ли в его жизни что-нибудь серьезное, такое, что стоило бы кратко записать прописными буквами, разделить тчк и прогнать через криптосистему?

Они летят, вероятно, как раз над затонувшей подлодкой. Через несколько дней Рэнди вернется сюда, чтобы в меру сил помочь с подъемом золота. В Манилу он летит, чтобы уладить кое-какие мелкие дела: филиппинские партнеры «Эпифита» настояли на срочной встрече. То, ради чего он полтора года назад приехал на Филиппины, теперь по большей части функционирует в автоматическом режиме; Рэнди страшно злит, когда снова приходится лезть в это самому.

Он понимает, что современный взгляд на «Криптономикон» не очень-то поможет расшифровать «Аретузу». Авторы стремились расшифровывать и читать эти чертовы сообщения, чтобы спасти жизнь соотечественникам. Однако современных комментаторов не интересует чужая переписка как таковая: они стремятся создать новые криптосистемы, которые не сумеет взломать АНБ или недавно созданная ОКПД. Черный Кабинет. Современные криптографы не поверят в криптосистему, пока не попытаются ее одолеть, а для этого им необходимо знать основные средства криптоанализа, отсюда нужда в таких документах, как прокомментированная версия «Криптономикона». Однако атака обычно не идет дальше умозрительных указаний на слабые места системы. Современным исследователям достаточно сказать, что в теории эта криптосистема уязвима, потому что по формальным стандартам теории чисел принадлежит к такому-то классу задач, которые в целом решаются таким-то количеством процессорных циклов. Все это отлично согласуется с современным мышлением, когда для собственного удовлетворения и признания коллег достаточно доказать, что ты способен разложить нечто новое по существующим интеллектуальным полочкам.

Тем не менее доказать уязвимость криптосистемы и прочесть написанные этим шифром послания — совсем не одно и то же. Та же разница, как между умением отнести фильм к определенному жанру или творческому направлению и способностью взять камеру, пленку и по-настоящему снять кино. Чтобы выудить из «Криптономикона» что-то полезное, надо зарыться в самые глубокие и древние слои, часть из которых, как подозревает Рэнди, написана его дедом.

Динамик что-то говорит на разных языках. При каждом переходе на новый язык по всему пассажирскому салону пробегает недоуменный гул: сперва англоговорящие пассажиры спрашивают друг друга, что сейчас объявили; как только они умолкают, уяснив, что никто ничего не понял, заканчивается кантонская версия, и пассажиры-китайцы начинают задавать соседям тот же вопрос. Малайская версия вопросов не вызывает, поскольку никто не говорит по-малайски, кроме, может быть, Рэнди, когда он просит кофе. Видимо, объявление как-то связано с предстоящей посадкой. В темноте внизу раскинулась Манила; целые районы вспыхивают и гаснут по мере того, как отдельные сегменты электроснабжения по-своему борются с чрезмерной нагрузкой. Мысленно Рэнди уже перед телевизором над миской «Капитанских кранчей». Может быть, в аэропорту Ниной Акино удастся купить пакет холодного молока, тогда не придется заезжать в «24 часа».

Стюардессы провожают его улыбками. Как известно всякому кочующему технократу, работники сервиса любят — или притворяются, будто любят, — когда пытаешься говорить с ними на любом языке, кроме английского. Скоро он уже в старом добром МАНА с его кое-где кондиционированным воздухом. Около багажного круга под табличкой «СМЕРТЬ НАРКОТОРГОВЦАМ» щебечет стайка девчушек в одинаковых ветровках.

Ждать приходится довольно долго. Рэнди вообще не стал бы сдавать багаж, если бы не разжился кое-какими книгами и памятными вещицами, частью из разрушенного дома, частью из дедушкиного сундука. Кроме того, на Кинакуте он приобрел водолазное снаряжение, которое рассчитывает скоро пустить в ход. Пришлось купить сумку на колесиках. Рэнди приятно смотреть на девушек — это какая-то школьная или институтская команда по хоккею с мячом. Для них даже ожидание у багажного круга — увлекательное приключение, полное волнующих моментов, например, когда круг медленно начинает ползти, а потом снова замирает. Наконец на свет выезжает целый ряд одинаковых спортивных сумок, того же цвета, что ветровки на девушках, а среди них и сумка Рэнди. Он берет ее с круга и проверяет кодовые замки — на молнии главного отделения и на кармане. Есть еще один кармашек, сверху. Что туда класть, Рэнди не придумал, поэтому и запирать его не стал.

119